Серийные убийства в странах Европы. Хроники подлинных уголовных расследований - Алексей Ракитин
Изучая форму порезов на телах жертв, судебный медик сделал любопытное открытие – режущая часть ножа, которым орудовал убийца, имел щербину, или «зуб», превращавший его в подобие пилы. Т.е. помимо разреза (рассечения), нож немного надрывал кожу, оставляя специфичный и потому узнаваемый след. Трудно было сказать наверняка, чем обусловлено наличие «зуба» – то ли это дефект лезвия, повреждённого чем-то, то ли особенность ножа, заранее предусмотренная изготовителем. Доктор Морелло предположил последнее; по его мнению, убийца орудовал ножом, используемым водолазами для подводных работ (т.н. скуба). Строго говоря, пилы являются элементами многих специализированных ножей – охотничьих, десантных, инженерных (сапёрных).
Многие конструкторы ножей для улучшения их режущих свойств помимо равномерно заточенных кромок используют т.н. «пилы», специально изготовленные заточенные зазубрины, напоминающие зубья обычной пилы с мелким шагом. Подобный нож весьма функционален, с его помощью можно легко пилить и ломать самые разные преграды – ветки, кости людей и животных, природный камень. Класс ножей с «пилами» весьма обширен и появился довольно давно – около полутора столетий назад – но всегда можно с уверенностью сказать, что если нож имеет «пилу» – это не обычный бытовой нож, а инструмент (оружие) для решения специальных задач.
Баллистическая экспертиза позволила безошибочно установить тип огнестрельного оружия, из которого были выпущены пули. Это был пистолет beretta модели 73 или 74. А патроны были произведены в Австралии. Что-то напоминает, не правда ли?
В книге американского писателя Дугласа Престона и итальянского криминального репортёра Марио Специ «Флорентийский Монстр», сообщается, что именно Специ первым связал нападения 5 июня 1981 г. и 14 сентября 1974 г. На самом деле этому утверждению вряд ли следует верить безоговорочно. Вполне возможно, что журналист Специ первым из криминальных репортёров Тосканы провёл аналогии между схожими случаями (и это, разумеется, свидетельствует о его уме и наблюдательности), но не подлежит сомнению, что прокурорское расследование сделало тот же самый вывод без всякой помощи Марио Специ. По той простой причине, что обращение эксперта по баллистике Франческо Донато к хранилищу пуле-гильзотеки полиции Тосканы для сравнения гильз с мест преступлений в 1974 и 1981 гг. дало ожидаемый результат – оружие, из которого в обоих случаях велась стрельба, оказалось одним и тем же. С интервалом в семь лет из неизвестной berett’ы были убиты две никак не связанные между собой молодые пары.
Слева: Марио Специ, в 1981 году – криминальный репортёр флорентийской газеты «Ла нацьоне». Именно он ввёл в оборот прозвище неизвестного серийного убийцы – «Флорентийский Монстр». Справа: Франческо Донато, криминалист-баллистик уголовной полиции Тосканы. Этот человек доказал, что в двойных убийствах 14 сентября 1974 г. и 5 июня 1981 г. был использован один и тот же пистолет beretta mod.73 или 74 и патроны из одной пачки на 50 патронов, произведённые в Австралии в середине 1950-х гг. Перед нами два героя одной истории: имя одного хорошо известно, он пишет книги, даёт интервью и снимается в кино, а имя второго – ныне пенсионера – не знает и не помнит почти никто. За исключением murders.ru, конечно…
Тем не менее, Марио Специ оставил неизгладимый след в этом расследовании, придумав прозвище разыскиваемому преступнику. В своей статье, опубликованной на первой странице флорентийской газеты «Ла национе» («La Nazione») во вторник 9 июня, он окрестил предполагаемого серийного убийцу «Флорентийским Монстром». Рождение этого словосочетания Специ впоследствии объяснял аналогией со случаем «Дюссельдорфского Душителя» Питера Кюртена (очерк о котором представлен на нашем сайте); последнего, как известно, часто называли «Монстром». Честно говоря, аналогии между тем, что творили Кюртен и предполагаемый серийный убийца из Флоренции, не просматривается никакой: у них были совершенно разные объекты посягательств, убивали они по-разному и с разной целью, не существует ни малейшей схожести криминального поведения того и другого… Если уж и проводить исторические аналогии, то никак не с Кюртеном, а скорее с американским серийным убийцей Зодиаком или «Ночным Охотником» из Тексарканы (очерки о преступлениях Зодиака и «Ночного Охотника» также можно найти на нашем сайте). Сходство манеры действий с последним убийцей нельзя не признать поразительным, строго говоря, таинственный флорентийский убийца был самым настоящим «ночным охотником», но с лёгкой руки Марио Специ за ним закрепилось прозвище «Монстр» (или «Флорентийский Монстр»).
Отдавая дань исторической традиции, мы станем называть его точно так же.
Итак, баллистическая экспертиза с неопровержимой однозначностью указала на факт повторного убийства с использованием того же самого оружия. Получалось, что с разницей в несколько лет одним и тем же пистолетом были совершены два двойных убийства – а это уже позволяло предполагать существование серийного убийцы. Подобное предположение подкреплялось массой иных доводов, хотя и косвенных: стереотипностью в выборе жертв (и в 1974 г., и в 1981 г. это были молодые парочки, уединявшиеся в автомашинах для занятия сексом), использованием убийцей двух типов оружия (в обоих случаях пистолет и нож), обыском салона автомашины, осмотром дамской сумочки, сопровождавшимся вытряхиванием её содержимого возле самой машины, выбором времени и места совершения обоих преступлений (конец недели, ночная пора, ближние пригороды Флоренции). Совпадений было слишком много для того, чтобы считать их случайными.
Бывший ухажёр Кармелы Нуччио покинул ряды подозреваемых очень быстро. Выяснилось, что на пятницу и субботу он имел железное alibi и при всём желании не мог находиться на виа дель Ариго. Кроме того, в 1974 г., когда произошло первое убийство серии, он был совсем ещё мальчиком, подозревать которого в причастности к подобному деянию никому просто-напросто не могло прийти в голову.
Другое дело вуайеристы! Взрослые люди с устойчивым тяжёлым психосексуальным отклонением, которое порой маскирует другую перверсию; эти извращенцы привычны к многолетней лжи, которой они окружают себя на протяжении многих лет. Они аккуратны, осторожны и наблюдательны – из рядов такого сорта людей вполне мог выйти настоящий «охотник за головами». Полиция приложила немалые усилия по «отработке» этого специфического контингента оперативными методами, т.е. путём негласного сбора информации, и удача правоохранителям неожиданно улыбнулась.
Да притом ещё как!
Затесавшиеся в вуайеристскую «тусовку» полицейские осведомители сообщили, что некто Энцо Спалетти утверждал, будто хорошо знал медно-красный «ritmo» и погибшую в нём парочку. «Знал», разумеется, в специфическом понимании этого слова, т.е. как объект подсматривания. Кроме того, Спалетти владел красным ford’ом, а следствие уже в первые сутки установило, что какую-то красную машину видели на шоссе неподалёку от кипарисовой рощи. Спалетти работал шофёром «скорой помощи», отлично знал Флоренцию и окрестности, сам график его работы предполагал наличие больших перерывов между сменами. Подозреваемый явно тяготел к ночному образу жизни, что отмечали все, знавшие этого человека. Помимо этого Энцо был заносчив и чванлив, явно считал себя умнее окружающих, и за эту черту его характера Спалетти не очень-то жаловали соседи и коллеги по работе. Полиция установила его личность после пяти дней розысков, и 11 июня тот был доставлен на первый допрос.
Вуайериста сразу взяли» в оборот». Никаких прямых и даже косвенных улик против него правоохранительные органы не имели, но подозреваемый сыграл против самого себя. Судя по всему, это был неумный и притом весьма самоуверенный человек, который совершенно неверно истолковал интерес полиции к собственной персоне. На допросе он самодовольно подтвердил, что знал погибшую парочку, несколько раз успешно подглядывая за нею у кипарисовой рощи – там Кармела Нуччио и Джованни Фоджи имели обыкновение уединяться. Впрочем, его хорошее настроение моментально улетучилось, едва прокурор прямо заявил Спалетти, что подозревает того в совершении двойного убийства. Пытаясь убедить следствие в наличии alibi, подозреваемый опрометчиво брякнул, будто в ночь убийства предоставил свою машину другу, а сам провёл время в ресторане. «Отмаза», прямо скажем, не сработала – и то, и другое заявление не были подтверждены при проверке. Положение Спалетти ещё более ухудшилось после того, как его
